АНЖЕЛИКА БАБИЧ…….Мы едем, едем, едем в хлопковые поля……

Для того, чтобы поступить в юридический институт в Ташкенте, нужен был двухлетний стаж работы. Потому, что учиться в таком серьезном месте должны не желторотые юнцы после десятилетки, а серьезные ребята с жизненным опытом. И так, как я твердо решила стать юристом, осталось найти место работы. Мне помогла мама, она работала начальником отдела кадров в строительном тресте и ей не составило труда благополучно устроить свое чадо набираться жизненного опыта. Но от хлопка освободить это самое чадо всемогущей маме не удалось, потому, что я взбунтовалась и заявила:
— Хочу на хлопок, как все. Хватит меня нянчить.
В октябре сколотили бригаду, в основном из молодых специалистов: экономистов, будущих плановиков народного хозяйства, инженеров и меня. Я работала радистом в конторе. Всего пятнадцать человек. Старшим назначили начальника строительного участка Сан Саныча.
Мама решила взять дело в свои руки и проверить место,где разместят нашу бригаду. Автобус долго колесил по области, пока нашли нужный адресат, наш подшефный колхоз.
Председатель колхоза показал нам барак, мама по хозяйски зашла, осмотрела и ей, конечно, не понравилось:
— Не фонтан. А что там? — показала она пальцем на соседнее строение.
— Там таксисты, — ответил председатель.
— Таксисты? В автобус быстро, — скомандовала мама.
Мы послушно сели в автобус и поехали дальше, а председатель объяснял маме, что, где и как.
На следующем объекте мама обошла территорию, выяснила, что рядом барак ирригационного института и разрешила располагаться тут.
Когда она уехала, мы свободно вздохнули и стали распаковывать вещи.
На следующее утро после завтрака бригадир показал нам поле, белое от раскрытых коробочек, раздал фартуки для сбора и благословил на ратный труд. Мы встали каждый в свою грядку и начали собирать
это самое белое золото…….
На соседнем поле тоже работали, в основном, мужчины. И это были те самые таксисты, от которых мы с ужасом бежали. «Как хорошо, что мамы нет, — успела подумать я, прежде, чем один из них нарисовался на моей грядке.
— А что у тебя с лицом? — спросил таксист.
Я и забыла, что утром по совету Зарифочки набелила лицо присыпкой, чтобы не загореть. Солнце у нас девять месяцев в году, вот я и была такого же цвета, как и драгоценные хлопковые коробочки.
— Что, болеешь? — интересовался таксист.
— Ага, — промямлила я.
— Пойдем вечером погуляем.
— Не-е-е, мне мама не разрешает -, дурочкой прикинулась я.
— А где мама?
— Тут, не далеко.
— Ладно, отваливаем, — закончил недолгий разговор таксист и пополз между кустами в сторону своей бригады.
Вечером того же дня мы вместе со студентами устроили дискотеку. На звуки музыки заявились таксисты. Среди них тоже были молодые ребята, но постарше нас и студентов.
Сан Саныч насторожился и на всякий случай распахнул джинсовую куртку. На поясе у него красовался огромный осетинский кинжал, ножны которого были украшены разноцветными камнями. Мама поручила ему меня охранять и наш доблестный осетин отнесся к поручению предельно серьезно.
Таксисты поубавили понтов, но не ушли. Двое принялись ухаживать за мной. До этого момента я танцевала со студентом, будущим ирригатором засушливых земель Средней Азии. Так он, завидев двух таксистов, направившихся в мою сторону,быстро ретировался.
Таксисты оказались «милыми» ребятами, Ринат постарше, Паша помладше.
Оба горели желанием » научить меня жизни«. Что они подразумевали под этими словами я понимала не четко. Но мне льстило мужское внимание и я согласилась с ними танцевать по очереди. Того, что постарше, Рината я сразу отмела. Ему почти тридцать, мне восемнадцать.
— Нет. Не подходит, — думала я. — Да и чему он может меня научить?!
— С Пашей дружи — советовала Зарифочка.
Паша был симпатичным блондином с голубыми глазами. Он показался мне не наглым и я согласилась «дружить».
Что значит «дружить», я узнала позже, когда Паша настойчиво пытался снять с меня свитер и расстегнуть джинсы.
Я сопротивлялась, но кричать не могла. Стыдно и когда я нервничаю, я немею.
Паше надоело со мной возиться и он спросил:
— Ты что, девственница что-ли?
— Да-а-а-а…..Пошел вон дурак,- шипела я, поправляя майку и свитер.
— Ну так бы и сказала. А то глазки строит, как взрослая ,- бросил Пашка через плечо и ушел. Интерес «дружить» у него сразу пропал.
— Вот дурак, — прокомментировала Зарифочка, когда я ей рассказала недолгую историю несостоявшейся дружбы.
Горячему Сан Санычу и маме я ничего не рассказала о новом жизненном опыте, но сделала для себя кое-какие выводы об особях мужского пола.
Через две недели мы вернулись в город и мама была довольна, что моя хлопковая эпопея благополучно закончилась.