Сценарий в стиле Тарантино

«Говорят сценариев достойных нет. Ха. Да вот пожалуйста. Готовый. И куда там Тарантине
В конце декабря 1919 — начале января 1920 гг. объединенные силы красных партизан вели бои за Иркутск. Бои шли прямо в городе, и условная линия фронта постоянно менялась.

При этом в городе, помимо красных и колчаковцев, находились чехословацкие и американские войска, немного японцев и едущая во Владивосток румынская часть, воевавшая за белых, но уже потерявшая интерес к войне. Негласная договоренность была следующей: красные и белые сколько угодно убивают друг друга при полном нейтралитете интервентов.

Интервенты держат вокзал, ж/д пути и несколько зданий в городе под казармы — по этим пунктам стрелять нельзя, сбегать туда нельзя, всем немедленно прекращать огонь при прохождении интервентов по улицам.
4 января белые наконец сдались и на следующий день красные заняли город. Первым делом связались с Москвой и запросили как вести себя с интервентами и где находится Красная Армия. Москва ответила следующим образом:
— С интервентами держать нейтралитет, но при попытках взрывать или портить пути свирепо мочить гадов без всякой пощады.
— Красная армия находится где-то в районе Красноярска.
— Вдоль железной дороги идет в сторону Иркутска недобитая группа Каппеля, которой чехословаки не дают эшелонов. Москва оценивает их силы примерно в 15.000 человек, но бояться не надо — у них много больных и помороженных. Иркутск следует удержать, каппелевцев отогнать.

Проблемы красных.
Хотя они и стянули в Иркутск значительные партизанские силы и даже реорганизовались в Сибирскую Красную армию, их все равно меньше интервентов, расквартированных в Иркутске. Интервенты держат железную дорогу, и они реальные хозяева положения. Кроме того, красным известно, что многие юнкера и прочие белогвардейцы переоделись в штатское, находятся в городе и только и ждут как поднять восстание. Если ждать Каппеля в Иркутске, то можно быстро слить. Если идти навстречу — белые снова захватят город.
Если чехословаки начнут рвать пути, то воевать сразу со всеми невозможно.

Проблемы интервентов.
1. Они не знают реальной силы красных. Американцы будут вписываться в возможную драку только если красные начнут боевые действия восточнее Иркутска, а чехословацкие, белогвардейские, румынские и сербские эшелоны, застрявшее западнее города, им глубоко фиолетовы (красные, что в Иркутске, об этом не знают).
2. Красные партизаны, те, что западнее города, не в курсе последних событий и воюют против эшелонов. Их нападения сильно нервируют солдат и тех нужно как можно скорее отправлять на восток.
3. Нужна хоть какая-то стабильность в Иркутске.

В качестве дружеского жеста интервенты сажают на корты Колчака и 15 января передают его красным. Красные заверяют интервентов, что угомонят партизан.
С Каппелем красные решают поступить следующим образом: выслать на станцию Зима сторожевой отряд, который постарается удержать станцию сколько будет можно. Если будет туго, то отряд отступит на рубеж реки Оки и постарается закрепиться там, изматывая противника. За это время в Иркутск будет стянуто все, что только можно, а городская контра будет прижата к ногтю.

В два дня красные сформировали «Западную группу» в 1200 штыков. Командиром поставили Нестерова. Группе придали одну батарею и два разведывательных самолета.
27-го января группа прибыла на станцию Зима.
Чехословаки, силами в несколько тысяч штыков под командованием полковника, держали саму станцию и казармы. Они любезно предоставили красным возможность пользоваться телеграфом и потребовали не вести боевых действий в районе железной дороги и стоящих на путях эшелонов. Клятвенно заверили, что и каппелевцам не позволят.
28-го к красным стянулись окрестные партизаны и отряд увеличился до 2.500 человек. Партизаны очень хотели вломить чехословакам, с которыми у всех были счеты, но Нестеров удержал их, убедив, что сначала надо задержать Каппеля. Все вместе вырыли окопы и залили водой все подступы к ним, чтоб каппелевцы не могли эффективно применять кавалерию. Партизаны же сообщили, что сам Каппель сыграл в ящик и колоннами командует Войцеховский.
29-го самолеты слетали на разведку и доложили, что белые совсем близко, их реально много, идут двумя растянувшимися колоннами с кавалерией и очень скоро выйдут к станции. Будет бой.

30-го января передовые части белых атаковали станцию, но были отбиты. К 10 утра подошли резервы и каппелевцы предприняли атаку в обход флангов. Бой шел несколько часов. Красные устояли и каппелевцы отошли для передышки.
В этот в момент в тылу центра позиций красных раздались выстрелы, и все увидели цепи чехословаков. Нестеров только успел отослать ординарца на фланги с приказом не пускать каппелевцев через реку, как сквозь свои цепи центр и штаб красных атаковала сербская кавалерия. Кого-то сразу зарубили, остальных разоружили и взяли в плен. Нестерова сильно избили. Но тут подбежали другие цепи чехословаков и потащили пленников за собой в тюрьму, устроенную в одноэтажном здании железнодорожного собрания. Красные ничего не могли понять.

31 января 1920 года. Расклад первый.
Ночь пленные красные провели тревожно — под окнами ходили каппелевцы в погонах и требовали у чехословаков выдать красных на расправу. Утром они привели под окна тюрьмы двух захваченных в поселке красноармейцев и зарубили их шашками.
Днем в тюрьму зашел чехословацкий офицер и потребовал Нестерова. За ночь красные перевязали Нестерова, сменили ему шинель и спрятали в своей массе. Офицеру ответили, что Нестерова среди них нет. Офицер выругался и потребовал следующего по старшинству. Им оказался заначштаб Варгин, который и пошел с офицером.

Офицер привел Варгина под сильным конвоем в кабинет полковника. Полковник бился башкой об стол. Рядом стоял с нервным тиком, бледный как смерть Войцеховский (на секунду представьте себе крутость картины). Полковник неожиданно предложил Варгину закурить и выдал следующий расклад:
1. Красных атаковала другая часть. То есть не «местные» чехословаки. Прошлым утром прибыл эшелон одного из чехословацких полков и сербского эскадрона. Эшелону сильно досталось в пути, было много раненых и убитых. Выгрузившись они увидели прямо перед собой красных и тут же атаковали. Полковник ничего не успел предпринять, но зато спас кого мог от расправы.
2. Все плохо:
— фланги красных, что были из партизан, оставили станцию и поселок, но ушли недалеко и теперь грызут мелкие отряды белых, а также стреляют по эшелонам, убивая чехословацких солдат. Гарнизон нервничает и полковнику трудно держать ситуацию.
— красные в Иркутске знают, что произошла какая-то фигня и требуют у полковника прояснить ситуацию.
— чехословаки перехватили сообщение из Красноярска, что интервенты портят пути и красным в Иркутске приказано задержать движение чехословацких эшелонов.
— чехословаки драться не хотят, хотят уехать, но им нужны гарантии безопасности.
Вопрос ко всем присутствующим: что делать будем?

Войцеховский потребовал выдать красных на расправу, выдать эшелоны, горячей пищи и пообещал, что в два счета выбьет красных из Иркутска и расчистит путь.
Варгин потребовал освободить пленных красных и прогнать белых — тогда он свяжется с Иркутском и попробует как-то решить вопрос.

В это время доложили, что красные из Иркутска ругаются матом и требуют немедленно прояснить обстановку. Варгин попросил отпустить его посовещаться и его вернули к своим.
В камере быстро посовещались и решили, что теперь можно не скрывать Нестерова и они вернулись вдвоем с Варгиным к полковнику.
Полковник выставил из кабинета Войцеховского, угостил Нестерова папиросами, еще раз разъяснил как мог ситуацию и протянул трубку. Нестеров радостно закричал в нее, но Иркутск строго потребовал говорить шифрами. Нестеров посмотрел на Варгина, а Варгин развел руками и сообщил, что успел уничтожить шифры при нападении кавалерии противника.
(Ох жаль Тарантину, куда ему)
Иркутск отказался общаться без шифров, но пообещал, что сейчас разыщут людей близко знающих Нестерова и перезвонят.

К этому моменту сложился расклад второй.

1. Полковнику позвонило его командование и сообщило, что американцы отказываются лезть в заваренную кашу, а без них в большинстве оказываются уже красные.
2. Белые окончательно выбили красных с окраин Зимы, но те ушли не в лес, а идут по шпалам в сторону Иркутска.
3. На станции скопилось сильно дофига войск и еды в обрез. Есть два бронепоезда, которым пофиг на красных у дороги, но всем в них не залезть и кого-то в пути обязательно убьют.
4. Красные в Иркутске известили интервентов, что запрещают движение чехословацких эшелонов, пока им не разъяснят ситуацию на станции Зима. Так как в городе они поделать ничего не могут, то они выслали сильный отряд с орудиями на запад от города. Чехословацкое командование теперь уже требует у полковника успокоить красных и любыми способами возобновить движение эшелонов.
5. Войцеховский истерит и грозится, но его приказано кинуть.

Нестеров предложил отпустить его к отступившим красным — он успокоит их, явится лично в Иркутск и все снова станет хорошо. В ответ полковник указал на небольшое обстоятельство — каппелевцев на улице.
Позвали Войцеховского и изложили ему новый расклад. Тот стал орать, обзывать чехословаков предателями и пригрозил разнести всю станцию, если ему не дадут поездов и жратвы. Полковник пообещал ему жратвы и под этим предлогом снова выпихнул из кабинета. Нестерову же сказал, что красным пока лучше в тюрьме, а ему надо приготовиться на случай неожиданностей со стороны Войцеховского.

С вечера чехословаки укрепили весь периметр и все эшелоны, навпихав где только можно пулеметы. Ночью каппелевцы попытались штурмовать тюрьму, но были со стрельбой отогнаны. Тогда они принялись расстреливать и рубить шашками заподозренных в симпатиях к большевикам мирных жителей и попавших к ним в руки красноармейцев (на утро насчитали 600 трупов). Чехословаки потребовали у Войцеховского немедленно очистить окрестности Зимы и дали несколько очередей поверх голов. Белые, посылая проклятья на головы чехословаков, ушли в сторону Иркутска.
А утром… а утром пленных красных вывели из тюрьмы и построили во дворе по приказанию какого-то неизвестного им румынского полковника трансильванско-буковинских стрелков. И Нестеров с товарищами узнали расклад третий.

1. Ночью, во время разборок чехословаков с каппелевцами, на станцию прибыл эшелон с румынскими частями, воевавшими за белых.
2. Чехословацкий полковник запросил красных в Иркутске пропустят ли те румын. Румынская часть, стоявшая в Иркутске, еще никуда не уехала и ссориться с ними красные не хотели — румынскому эшелону дали добро.
3. Чехословацкий полковник сообщил прибывшим на станцию румынам, что на вокзале для них приготовлена горячая пища и после ужина им предоставят другой эшелон. Когда румыны все выгрузились, их эшелон мгновенно заняли чехословаки во главе с полковником, и тут же укатили под видом румын в Иркутск.
4. На станции остались румыны и атаковавший ранее красных сербский эскадрон. Сербы бухают и им уже все до лампочки, а румыны не знают что делать, со жратвой чехословаки обманули.

После минутного молчания Нестеров просто сказал румынскому полковнику: » Выпустите нас». Выпавший в прострацию румын махнул рукой и сказал: «Идите».

Красные восстановили советскую власть в Зиме, вызвали из леса партизан и связались с Иркутском. Нестерова на этот раз узнали.
Типа хэппи-энд.

Юрий Балакирев (с)