Мы, родившиеся в конце 50 -х по сути своей последние настоящие совки. Да, уже без коммунарского наива и без павкикорчагинского задора, гнилые и циничные, и нам ещё удалось
подышать ТЕМ воздухом, в котором выхлоп аленделоновского DC-9 мешался с гептилом «Восхода», уносящего в космос «Луну-16».
Мы кушали настоящее мороженое, писали в школе чернилами, всерьез переживали за мир во всём мире, боролись за свободу Анжеле Девис.
Да, мы, прежде всего мы — инфантильные, ленивые, донельзя расслабленные просрали всё, что можно, а что невозможно было просрать, ибо приколочено, оторвали и тоже…просрали. Нас не собрали в кучу даже предельно понятные девяностые, когда ходить расслабленным было тупо нельзя, но мы как-то умудрились, и по сути до сего дня так и дожили большими капризными пионерами, с аритмией, плохими сосудами да парой так ничему и не научившых порезов на толстом брюхе.
Мы отвратны и унылы, и это у нас во всем. Мы врем без причины как дышим, причём прежде всего себе, ибо наша пародия на разум чуть более чем полностью из самого разного дерьма, даже не планировавшего собираться в какой-то осмысленный агрегат, мы сыкливы и истеричны, но у нас такой уровень естественного самомнения, что тем же «ровесникам перестройки» придётся долго работать над собою, чтобы достичь хотя бы сравнимых показателей, одним словом, мы удивительные, прямо-таки музейные уродцы, «самостоятельно передвигающиеся кучи говна», хуже нас только поколение чемпионов твердолобия, упоротых московских городских големов 35-41 годов от роду, марширующих на всех без исключения маршах » протеста » за всё хорошее против всего плохого.
Примеры этого тупого и хитрого, ленивого и упоротого, зашуганного и на удивление наглого всякий может лицезреть на всевозможных сходняках, типа прошедшего недавно марша под лозунгом » Свободу Борису Немцову ! «
Для нас не существует типичной проблемы коммуникации ибо мы тупо не научены даже самому простому взаимодействию со своими ближними, какой бы категории окружающих сие не касалось. Мы не умеем взаимодействовать, тотально, ни с кем вообще.
С начальством мы либо картинно, не до конца и не по настоящему какбы выёживаемся, либо так же картинно терпим, либо столь же неискренне лижем, однако, всё это без огонька и вовлечения в процесс. С подчиненными у нас вообще цирк, мало кто из нас поднялся до спокойного производственного людоедства, мы все то простите-извините, то картинно мимикрирующие под былинных твердокаменных сталинских наркомов. А когда нас увольняют с начальства, так как управлять и руководить мы не умеем ибо органические не способны, то опять же мы не можем сидеть в гараже и подрабатывать на пиво каким-нибудь станком либо сваркой, — что прекрасно выходит что у старшего по отношению к нам поколения, что у младшего.
А у нас…нет! Казалося бы, уже вся жизнь за плечами, ума должно нажиться даже если не особенно хотелось, и все эти примитивнейшие жизненные задачи ты должен не просто решать, а решать красиво и с изяществом, но нет. Не получается, потому, что все «как бы», ничего на полную, никакой чёткости, все может быть, всё через жопу. Одним словом, мы может и не полоротые дауны, мы просто потеряны, причём с самого рождения, и провели в сем состоянии всю свою жизнь. Нормально взаимоотноситься, просто отдавая себе отчёт в происходящем? Не, не слышели. С этим не к нам, да. У нас понты, причём в одной из самых тягчайших, поистине чертовских формах, а именно понты прямо не заявляемые.
Заявлять же страшно, а вдруг чо, а вдруг придется ответить. «Мы уж лутше так» — будем гнать скромный ход, а все движения типа как бы с понтами, и если вдруг чего, мы сразу «а чо я, разве я чота сказал? я ж ничо» — вот она, главная наша дуремарина.
Нас не понимают и сторонятся все, и старшие, и младшие. С нами связываются только вынужденно, а добровольно и в охотку с нами НЕ РАБОТАЮТ, — нафиг мы кому нужны, мутные персонажи с кучей «Сложного и Неоднозначного» говна в голове, уверенные в том, что как раз эта мешанина всякой хрени и есть та самая сложность мышления, благодаря которой мы на полном серьезе считаем себя (каждый, поверь ) личностями умными и неоднозначными, в самом крайнем случае — уж по крайней мере не дураками.
Вот как с такими работать ?
Чтоб с тобой охотно работали, от тебя требуется так называемая «простота».
Под этим термином люди понимают предсказуемость. Или например подчёркнутую предсказуемость, которую у нормальных людей принято именовать чёткостью и довольно искренне уважать. Это естественно. Общаясь с ближним, даже в максимально необязывающей форме «я хочу от тебя вот этого, взамен дам это», ЛЮБОМУ хочется понимать тот спектр реакций контрагента, коей он считает для себя штатным и уверенно подтверждает фактическим поведением. В этом отношении, кстати , рожденные в годы приватизации, удивительно хороши и отчётливы, а порою так просто красавцы: будучи убеждены, что халява тут не прокатывает, они чётко исполняют контракт, совершая порой куда больше телодвижений, нежели ты вообще рассчитывал с них поиметь.
Главное чтоб понимали про «халявы не будет, за косяки спросят», и все с ними выйдет ровнее ровного. В отличии от нас , неоднозначных личностей. У нас, шестидесятнечьков все не так, наш сложный внутренний мир затмевает нам любую объективную реальность, мы можем бесцельно извращаться там, где мало денег и не нужны никакие извращения, и тут же, на следующем же этапе можем начать на полном серьёзе спорить с явной блондинкой, доказывая что «вот так будет проще и надежней», а в результате накосячить из-за отсутствия чётких договоренностей, оскорбиться и гордо исчезнуть, так нифига и не заработав; при этом мы, как всякий мудак, всегда уверены в несовершенстве окружающего мира и намеренной, злокозненной несправедливости некоего товарища майора по отношению конкретно к ним, любимым и единственно неповторимым.
Блин, какие же всё-таки мы, за редким исключением долбоёбы.
Верно.